Аргументы был поздний вечер. Проблема бессердечного отношения к окружающим

(1)Был поздний вечер. (2)Домашний учитель Егор Алексеич Свойкин, чтобы не терять попусту времени, от доктора отправился прямо в аптеку.

(3)3а жёлтой, лоснящейся конторкой стоял высокий господин с солидно закинутой назад головой, строгим лицом и с выхоленными бакенами, по всей видимости провизор. (4)Начиная с маленькой плеши на голове и кончая длинными розовыми ногтями, всё на этом человеке было старательно выутюжено, вычищено и словно вылизано. (5)Нахмуренные глаза его глядели свысока на газету, лежавшую на конторке. (6)Он читал.

(7)Свойкин подошёл к конторке и подал выутюженному господину рецепт. (8)Тот, не глядя на него, взял рецепт, дочитал в газете до точки и, сделав лёгкий полуоборот головы направо, пробормотал:

Через час будет готово.

- (9)Нельзя ли поскорее? - спросил Свойкин.-(10)Мне решительно невозможно ждать.

(11)Провизор не ответил. (12)Свойкин опустился на диван и принялся ждать.

(13)Свойкин был болен. (14)Во рту у него горело, в ногах и руках стояли тянущие боли, в отяжелевшей голове бродили туманные образы, похожие на облака и закутанные человеческие фигуры. (15)Разбитость и головной туман овладевали его телом всё больше и больше, и он, чтоб подбодрить себя, решил заговорить с провизором.

- (16)Должно быть, у меня горячка начинается. (17)Ещё счастье моё в том, что я в столице заболел! (18)Не дай бог этакую напасть в деревне, где нет докторов и аптек!

(19)Провизор на обращение к нему Свойкина не ответил ни словом, ни движением, словно не слышал.

(20)Не получив ответа на свой вопрос, Свойкин принялся рассматривать строгую, надменно-учёную физиономию провизора.

«(21)Странные люди, ей-богу! - подумал он.- (22)В здоровом состоянии не замечаешь этих сухих, чёрствых физиономий, а вот как заболеешь, как я теперь, то и ужаснёшься, что святое дело попало в руки этой бесчувственной утюжной фигуры».

- (23)Получите! - вымолвил провизор наконец, не глядя на Свойкина.- (24)Внесите в кассу рубль шесть копеек!

- (25)Рубль шесть копеек? - забормотал Свойкин, конфузясь.- (26)А у меня только всего один рубль... (27)Как же быть-то?

- (28)Не знаю! - отчеканил провизор, принимаясь за газету.

- (29) В таком случае вы извините... (30)Шесть копеек я вам завтра занесу или в конце концов пришлю.

- (31)Этого нельзя! (32)Сходите домой, принесите шесть копеек, тогда и лекарства получите!
- (33)Свойкин вышел из аптеки и отправился к себе домой. (34)Пока учитель добирался до своего номера, он садился отдыхать раз пять. (35)Придя к себе и найдя в столе несколько медных монет, он присел на кровать отдохнуть. (Зб)Какая-то сила потянула его голову к подушке. (37)Он прилёг, как бы на минутку. (38)Туманные образы в виде облаков и закутанных фигур стали заволакивать сознание. (39)Долго он помнил, что ему нужно идти в аптеку, долго заставлял себя встать, но болезнь взяла своё. (40)Медяки высыпались из кулака, и больному стало сниться, что он уже пошёл в аптеку и вновь беседует там с провизором.

- (По А.П. Чехову*)

- * Антон Павлович Чехов (1860-1904 гг.) - выдающийся русский писатель, классик мировой литературы.

Показать текст целиком

Бессердечность, грубость, равнодушие..Как часто эти качества встречаются в окружающих людях? В данном тексте автор поднимает проблему бессердечного отношения к людям.

Чехов раскрывает проблему на примере случая из жизни героя Егора Алексеевича Свойкина. Он был тяжело болен, ему были срочно необходимы лекарства, но придя в аптеку , он обнаружил там неторопливого, черствого провизора, который не даже не постарался войти в положение героя и помочь ему. Свою бездушность и неумении сопереживать провизор доказывает и в случае с недостачей денег у больного на необходимые лекарства. Человек, который по определению своей профессии должен помогать людям, просто равнодушно и цинично отнесся в больному герою .

В аптеке

Был поздний вечер. Домашний учитель Егор Алексеич Свойкин, чтобы не терять попусту времени, от доктора отправился прямо в аптеку.

«Словно к богатой содержанке идёшь или к железнодорожнику,- думал он, взбираясь по аптечной лестнице, лоснящейся и устланной дорогими коврами.- Ступить страшно!»

Войдя в аптеку, Свойкин был охвачен запахом, присущим всем аптекам в свете. Наука и лекарства с годами меняются, но аптечный запах вечен, как материя. Его нюхали наши деды, будут нюхать и внуки. Публики, благодаря позднему часу, в аптеке не было. За жёлтой, лоснящейся конторкой, уставленной вазочками с сигнатурами, стоял высокий господин с солидно закинутой назад головой, строгим лицом и с выхоленными бакенами - по всем видимостям, провизор. Начиная с маленькой плеши на голове и кончая длинными розовыми ногтями, всё на этом человеке было старательно выутюжено, вычищено и словно вылизано, хоть под венец ступай. Нахмуренные глаза его глядели свысока вниз, на газету, лежавшую на конторке. Он читал. В стороне за проволочной решёткой сидел кассир и лениво считал мелочь. По ту сторону прилавка, отделяющего латинскую кухню от толпы, в полумраке копошились две тёмные фигуры. Свойкин подошёл к конторке и подал выутюженному господину рецепт. Тот, не глядя на него, взял рецепт, дочитал в газете до точки и, сделавши лёгкий полуоборот головы направо, пробормотал:

Calomeli grana duo, sacchari albi grana quinque, numero decem! 1
- Ja! 2 - послышался из глубины аптеки резкий, металлический голос.

Провизор продиктовал тем же глухим, мерным голосом микстуру.

Ja! - послышалось из другого угла.

Провизор написал что-то на рецепте, нахмурился и, закинув назад голову, опустил глаза на газету.

Через час будет готово,- процедил он сквозь зубы, ища глазами точку, на которой остановился.
- Нельзя ли поскорее? - пробормотал Свойкин.- Мне решительно невозможно ждать.

Провизор не ответил. Свойкин опустился на диван и принялся ждать. Кассир кончил считать мелочь, глубоко вздохнул и щёлкнул ключом. В глубине одна из тёмных фигур завозилась около мраморной ступки. Другая фигура что-то болтала в синей склянке. Где-то мерно и осторожно стучали часы.

Свойкин был болен. Во рту у него горело, в ногах и руках стояли тянущие боли, в отяжелевшей голове бродили туманные образы, похожие на облака и закутанные человеческие фигуры. Провизора, полки с банками, газовые рожки, этажерки он видел сквозь флёр, а однообразный стук о мраморную ступку и медленное тиканье часов, казалось ему, происходили не вне, а в самой его голове… Разбитость и головной туман овладевали его телом всё больше и больше, так что подождав немного и чувствуя, что его тошнит от стука мраморной ступки, он, чтоб подбодрить себя, решил заговорить с провизором…

Должно быть, у меня горячка начинается,- сказал он.- Доктор сказал, что ещё трудно решить, какая у меня болезнь, но уж больно я ослаб… Ещё счастье моё, что я в столице заболел, а не дай бог этакую напасть в деревне, где нет докторов и аптек!

Провизор стоял неподвижно и, закинув назад голову, читал. На обращение к нему Свойкина он не ответил ни словом, ни движением, словно не слышал… Кассир громко зевнул и чиркнул о панталоны спичкой… Стук мраморной ступки становился всё громче и звонче. Видя, что его не слушают, Свойкин поднял глаза на полки с банками и принялся читать надписи… Перед ним замелькали сначала всевозможные «радиксы»: генциана, пимпинелла, торментилла, зедоариа и проч. За радиксами замелькали тинктуры, oleum’ы, semen’ы, с названиями одно другого мудрёнее и допотопнее.

«Сколько, должно быть, здесь ненужного балласта! - подумал Свойкин.- Сколько рутины в этих банках, стоящих тут только по традиции, и в то же время как всё это солидно и внушительно!»

С полок Свойкин перевёл глаза на стоявшую около него стеклянную этажерку. Тут увидел он резиновые кружочки, шарики, спринцовки, баночки с зубной пастой, капли Пьерро, капли Адельгейма, косметические мыла, мазь для ращения волос…

В аптеку вошёл мальчик в грязном фартуке и попросил на 10 коп. бычачьей желчи.

Скажите, пожалуйста, для чего употре:)ется бычачья желчь? - обратился учитель к провизору, обрадовавшись теме для разговора.

Не получив ответа на свой вопрос, Свойкин принялся рассматривать строгую, надменно-учёную физиономию провизора.

«Странные люди, ей-богу! - подумал он.- Чего ради они напускают на свои лица учёный колер? Дерут с ближнего втридорога, продают мази для ращения волос, а глядя на их лица, можно подумать, что они и в самом деле жрецы науки. Пишут по-латыни, говорят по-немецки… Средневековое из себя что-то корчат… В здоровом состоянии не замечаешь этих сухих, чёрствых физиономий, а вот как заболеешь, как я теперь, то и ужаснёшься, что святое дело попало в руки этой бесчувственной утюжной фигуры…»

Рассматривая неподвижную физиономию провизора, Свойкин вдруг почувствовал желание лечь, во что бы то ни стало, подальше от света, учёной физиономии и стука мраморной ступки… Болезненное утомление овладело всем его существом… Он подошёл к прилавку и, состроив умоляющую гримасу, попросил:

Будьте так любезны, отпустите меня! Я… я болен…
- Сейчас… Пожалуйста, не облокачивайтесь!

Учитель сел на диван и, гоняя из головы туманные образы, стал смотреть, как курит кассир.

«Полчаса ещё только прошло,- подумал он.- Ещё осталось столько же… Невыносимо!»

Но вот, наконец, к провизору подошёл маленький, чёрненький фармацевт и положил около него коробку с порошками и склянку с розовой жидкостью… Провизор дочитал до точки, медленно отошёл от конторки и, взяв склянку в руки, поболтал её перед глазами… Засим он написал сигнатуру, привязал её к горлышку склянки и потянулся за печаткой…

«Ну, к чему эти церемонии? - подумал Свойкин.- Трата времени, да и деньги лишние за это возьмут».

Завернув, связав и запечатав микстуру, провизор стал проделывать то же самое и с порошками.

Получите! - проговорил он наконец, не глядя на Свойкина.- Взнесите в кассу рубль шесть копеек!

Свойкин полез в карман за деньгами, достал рубль и тут же вспомнил, что у него, кроме этого ру:), нет больше ни копейки…

Рубль шесть копеек? - забормотал он, конфузясь.- А у меня только всего один рубль… Думал, что ру:) хватит… Как же быть-то?
- Не знаю! - отчеканил провизор, принимаясь за газету.
- В таком случае уж вы извините… Шесть копеек я вам завтра занесу или пришлю…
- Этого нельзя… У нас кредита нет…
- Как же мне быть-то?
- Сходите домой, принесите шесть копеек, тогда и лекарства получите.
- Пожалуй, но… мне тяжело ходить, а прислать некого…
- Не знаю… Не моё дело…
- Гм…- задумался учитель.- Хорошо, я схожу домой…

Свойкин вышел из аптеки и отправился к себе домой… Пока он добрался до своего номера, то садился отдыхать раз пять… Придя к себе и найдя в столе несколько медных монет, он присел на кровать отдохнуть… Какая-то сила потянула его голову к подушке… Он прилёг, как бы на минутку… Туманные образы в виде облаков и закутанных фигур стали заволакивать сознание… Долго он помнил, что ему нужно идти в аптеку, долго заставлял себя встать, но болезнь взяла своё. Медяки высыпались из кулака, и больному стало сниться, что он уже пошёл в аптеку и вновь беседует там с провизором.

Антон Чехов .

1. Calomeli grana duo, sacchari albi grana quinque, numero decem! - Каломели два грана, сахару пять гран, десять порошков! (лат.).
2. Ja! - Да! (нем.).

"В АПТЕКЕ"

Был поздний вечер. Домашний учитель Егор Алексеич Свойкин, чтобы не терять попусту времени, от доктора отправился прямо в аптеку.

"Словно к богатой содержанке идешь или к железнодорожнику, - думал он, взбираясь по аптечной лестнице, лоснящейся и устланной дорогими коврами. - Ступить страшно!"

Войдя в аптеку, Свойкин был охвачен запахом, присущим всем аптекам в свете. Наука и лекарства с годами меняются, но аптечный запах вечен, как материя. Его нюхали наши деды, будут нюхать и внуки. Публики, благодаря позднему часу, в аптеке не было. За желтой, лоснящейся конторкой, уставленной вазочками с сигнатурами, стоял высокий господин с солидно закинутой назад головой, строгим лицом и с выхоленными бакенами - по всем видимостям, провизор. Начиная с маленькой плеши на голове и кончая длинными розовыми ногтями, всё на этом человеке было старательно выутюжено, вычищено и словно вылизано, хоть под венец ступай. Нахмуренные глаза его глядели свысока вниз, на газету, лежавшую на конторке. Он читал. В стороне за проволочной решеткой сидел кассир и лениво считал мелочь. По ту сторону прилавка, отделяющего латинскую кухню от толпы, в полумраке копошились две темные фигуры. Свойкин подошел к конторке и подал выутюженному господину рецепт. Тот, не глядя на него, взял рецепт, дочитал в газете до точки и, сделавши легкий полуоборот головы направо, пробормотал:

Calomeli grana duo, sacchari albi grana quinque, numero decem!

Ja! - послышался из глубины аптеки резкий, металлический голос.

Провизор продиктовал тем же глухим, мерным голосом микстуру.

Ja! - послышалось из другого угла.

Провизор написал что-то на рецепте, нахмурился и, закинув назад голову, опустил глаза на газету.

Через час будет готово, - процедил он сквозь зубы, ища глазами точку, на которой остановился,

Нельзя ли поскорее? - пробормотал Свойкин. - Мне решительно невозможно ждать.

Провизор не ответил. Свойкин опустился на диван и принялся ждать. Кассир кончил считать мелочь, глубоко вздохнул и щелкнул ключом. В глубине одна из темных фигур завозилась около мраморной ступки. Другая фигура что-то болтала в синей склянке. Где-то мерно и осторожно стучали часы.

Свойкин был болен. Во рту у него горело, в ногах и руках стояли тянущие боли, в отяжелевшей голове бродили туманные образы, похожие на облака и закутанные человеческие фигуры. Провизора, полки с банками, газовые рожки, этажерки он видел сквозь флер, а однообразный стук о мраморную ступку и медленное тиканье часов, казалось ему, происходили не вне, а в самой его голове... Разбитость и головной туман овладевали его телом всё больше и больше, так что, подождав немного и чувствуя, что его тошнит от стука мраморной ступки, он, чтоб подбодрить себя, решил заговорить с провизором...

Должно быть, у меня горячка начинается, - сказал он. - Доктор сказал, что еще трудно решить, какая у меня болезнь, но уж больно я ослаб... Еще счастье мое, что я в столице заболел, а не дай бог этакую напасть в деревне, где нет докторов и аптек!

Провизор стоял неподвижно и, закинув назад голову, читал. На обращение к нему Свойкина он не ответил ни словом, ни движением, словно не слышал... Кассир громко зевнул и чиркнул о панталоны спичкой... Стук мраморной ступки становился всё громче и звонче. Видя, что его не слушают, Свойкин поднял глаза на полки с банками и принялся читать надписи... Перед ним замелькали сначала всевозможные "радиксы": генциана, пимпинелла, торментилла, зедоариа и проч. За радиксами замелькали тинктуры, oleum"ы, semen"ы, с названиями одно другого мудренее и допотопнее.

"Сколько, должно быть, здесь ненужного балласта!- подумал Свойкин. - Сколько рутины в этих банках, стоящих тут только по традиции, и в то же время как всё это солидно и внушительно!"

С полок Свойкин перевел глаза на стоявшую около него стеклянную этажерку. Тут увидел он резиновые кружочки, шарики, спринцовки, баночки с зубной пастой, капли Пьерро, капли Адельгейма, косметические мыла, мазь для ращения волос...

В аптеку вошел мальчик в грязном фартуке и попросил на 10 коп. бычачьей желчи.

Скажите, пожалуйста, для чего употребляется бычачья желчь? - обратился учитель к провизору, обрадовавшись теме для разговора.

Не получив ответа на свой вопрос, Свойкин принялся рассматривать строгую, надменно-ученую физиономию провизора.

"Странные люди, ей-богу! - подумал он. - Чего ради они напускают на свои лица ученый колер? Дерут с ближнего втридорога, продают мази для ращения волос, а глядя на их лица, можно подумать, что они и в самом деле жрецы науки. Пишут по-латыни, говорят по-немецки... Средневековое из себя что-то корчат... В здоровом состоянии не замечаешь этих сухих, черствых физиономий, а вот как заболеешь, как я теперь, то и ужаснешься, что святое дело попало в руки этой бесчувственной утюжной фигуры..."

Рассматривая неподвижную физиономию провизора, Свойкин вдруг почувствовал желание лечь, во что бы то ни стало, подальше от света, ученой физиономии и стука мраморной ступки... Болезненное утомление овладело всем его существом... Он подошел к прилавку и, состроив умоляющую гримасу, попросил:

Будьте так любезны, отпустите меня! Я... я болен...

Сейчас... Пожалуйста, не облокачивайтесь!

Учитель сел на диван и, гоняя из головы туманные образы, стал смотреть, как курит кассир.

"Полчаса еще только прошло, - подумал он. - Еще осталось столько же... Невыносимо!"

Но вот, наконец, к провизору подошел маленький, черненький фармацевт и положил около него коробку с порошками и склянку с розовой жидкостью... Провизор дочитал до точки, медленно отошел от конторки и, взяв склянку в руки, поболтал ее перед глазами... Засим он написал сигнатуру, привязал ее к горлышку склянки и потянулся за печаткой...

"Ну, к чему эти церемонии? - подумал Свойкин. - Трата времени, да и деньги лишние за это возьмут".

Завернув, связав и запечатав микстуру, провизор стал проделывать то же самое и с порошками.

Получите! - проговорил он наконец, не глядя на Свойкина. - Взнесите в кассу рубль шесть копеек!

Свойкин полез в карман за деньгами, достал рубль и тут же вспомнил, что у него, кроме этого рубля, нет больше ни копейки...

Рубль шесть копеек? - забормотал он, конфузясь. - А у меня только всего один рубль... Думал, что рубля хватит... Как же быть-то?

Не знаю! - отчеканил провизор, принимаясь за газету.

В таком случае уж вы извините... Шесть копеек я вам завтра занесу или пришлю...

Этого нельзя... У нас кредита нет...

Как же мне быть-то?

Сходите домой, принесите шесть копеек, тогда и лекарства получите.

Пожалуй, но... мне тяжело ходить, а прислать некого...

Не знаю... Не мое дело...

Гм... - задумался учитель. - Хорошо, я схожу домой...

Свойкин вышел из аптеки и отправился к себе домой... Пока он добрался до своего номера, то садился отдыхать раз пять... Придя к себе и найдя в столе несколько медных монет, он присел на кровать отдохнуть... Какая-то сила потянула его голову к подушке... Он прилег, как бы на минутку... Туманные образы в виде облаков и закутанных фигур стали заволакивать сознание... Долго он помнил, что ему нужно идти в аптеку, долго заставлял себя встать, но болезнь взяла свое. Медяки высыпались из кулака, и больному стало сниться, что он уже пошел в аптеку и вновь беседует там с провизором.

См. также Чехов Антон - Проза (рассказы, поэмы, романы...) :

В БАНЕ
I - Эй, ты, фигура! - крикнул толстый белотелый господин, завидев в т...

В ВАГОНЕ
Почтовый поезд номер такой-то мчится на всех парах от станции Веселый...